Право на легенду - Страница 20

К оглавлению

20

– В девять, – сдержанно подтвердил Олег Константинович. – Мы предупредили все каналы и все информационные агентства о вашем приезде…

Виктор Викторович промолчал. Он ждал следующих слов от проигравшего собеседника.

– Можете не беспокоиться, – выдавил из себя Погребняк, – никаких лишних вопросов не будет. Мы убрали ненужных журналистов. Провокации мы не допустим.

Ермакович усмехнулся. Ведь только сегодня утром Олег Константинович говорил совсем другим тоном. Очевидно, был уверен, что президент не предложит этот пост выходцу из Восточной Украины, поскольку в этом случае будет нарушен баланс власти: два высших поста займут представители восточных областей. Но президент принял умное решение, и теперь Погребняк подбирал для разговора совсем другие фразы.

– Серафимчук просил передать вам его поздравления, – продолжил он как ни в чем не бывало. – Примите и мои личные поздравления. А пресс-конференция будет короткой, не более получаса. Потом мы поедем к президенту. Завтра же у вас выступление в парламенте. Мы говорили с руководством Верховной рады. Они уверены, что ваше правительство получит нужное количество голосов.

Ермакович усмехнулся еще раз. Глянул на сидящего рядом с ним чиновника и неожиданно жестко спросил:

– А как насчет моего досье? Разве его не будут сегодня оглашать?

– Мы сделаем так, чтобы о нем все забыли, – ответил Погребняк, не поворачивая головы. Он смотрел прямо перед собой. – Считайте, что это была неудачная шутка наших оппонентов.

– Сукины дети, – выругался Ермакович. – Думали, меня можно так глупо испугать?

Было не совсем понятно, кого именно он имеет в виду – сидящего рядом с ним чиновника или неведомых «оппонентов». Погребняк посмотрел на Ермаковича, невольно оценивая его рост и телосложение. И на всякий случай немного отодвинулся.

– Завтра у вас встреча с лидерами наших партий, представленных в Верховной раде, – осторожно напомнил он.

– Завтра утром я поеду в Лавру, – отрезал Ермакович.

– Куда? – изумился Погребняк.

– В Лавру, к отцу Иоанну, – пояснил Виктор Викторович, – сначала получу его благословение.

Олег Константинович осторожно перевел дыхание. Похоже, с этим человеком им не будет скучно.

– Вы понимаете ваше положение, – попытался объяснить Погребняк, – сегодня вы уже не просто губернатор Донбасса, сегодня вы единственный кандидат в премьеры, чью кандидатуру выдвинул сам президент.

– Ну и что?

– Вы не можете просто так появляться в Лавре. Она принадлежит православной церкви Московского патриархата. Вы понимаете, что это будет означать для всей страны? Это однозначный сигнал всем нашим партиям, с кем именно вы собираетесь блокироваться… Есть и другие приходы, у нас многоконфессиональная страна, и не все разделяют позицию Московской патриархии. Теперь вы должны быть осторожны вдвойне. Этого делать нельзя ни в коем случае.

– Заботливый стал, – насмешливо проговорил Ермакович, – об имидже моем заботишься? Только ты о людях по себе не суди. Я с детства православным был. И я поеду получить благословение отца Иоанна как рядовой гражданин, а не как премьер-министр. Мне плевать, что там будут говорить. Я верой не торгую, даже ради моей новой должности.

Погребняк вжался в дверцу, словно собираясь выпрыгнуть. Он боялся, что сидящий с ним человек просто выбросит его из салона автомобиля. Но, помолчав, решился наконец произнести несколько самых важных фраз.

– Мы пересмотрели свои позиции, – сообщил он глухим голосом. – Возможно, вы действительно единственная кандидатура в обстановке того развала, который сейчас у нас царит. Назаренко, Мищенко, Финах… Наверное, нужно когда-нибудь остановиться. Если у вас получится, мы первые вас поддержим.

– А если не получится, съедите с потрохами, – зло добавил Ермакович. – Привыкли только на мертвых набрасываться. С живыми вам не справиться.

Больше в салоне не было произнесено ни слова. Ермакович смотрел на мелькающие за окном улицы, здания, светофоры… Уже завтра он может стать руководителем правительства и фактически вторым человеком в государстве. Тогда ему придется отвечать за все – за газ и свет в домах этих людей, за их зарплаты и пенсии, за их нормальную и не совсем нормальную жизнь. И если у него не получится, то крайним сделают его одного. Только его одного. За последние десять лет сменилось немало премьер-министров, они уходили один за другим. И каждый из них фактически был заложником существующей системы. Даже нынешний президент успел посидеть в этом кресле и тоже не удержался. Хотя сумел стать президентом. Но это уникальное исключение из общего правила.

Ермакович вспомнил про Онищенко. Нужно будет ему позвонить. А пока надо быть готовым к любым, даже самым неприятным вопросам, которые могут прозвучать на этой пресс-конференции. Или они все-таки не посмеют?

Через полчаса началась пресс-конференция. Погребняк, сидящий рядом с Ермаковичем, посмотрев на собравшихся журналистов, начал загробным, глухим, словно немного простуженным голосом:

– Сегодня наш уважаемый президент решил предложить на должность руководителя правительства известного всей стране губернатора, академика, доктора экономических наук Виктора Викторовича Ермаковича. Вам слово, уважаемый Виктор Викторович.

«Ну, с Богом!» – пожелал сам себе Ермакович, наклоняясь к микрофону.

Он понимал: все самое сложное начинается именно сейчас.


Часть вторая
Политик федерального уровня

Глава 6

В парке было не так много людей. Погребняк огляделся по сторонам – рядом никого. Его «Мерседес» остался за поворотом. Водителя он предупредил, чтобы ждал его в салоне автомобиля. Олег Константинович поднял воротник плаща и зашагал быстрее. Накрапывал дождик, и он подумал, что нужно было взять с собой зонт. Кроме естественной защиты от дождя, зонт мог бы надежно укрыть его от посторонних глаз. Но сейчас уже поздно об этом сожалеть. Нужного человека он увидел сразу. И замедлил шаг, чтобы они сошлись точно в середине аллеи.

20